Неправильный Книжный Блог: «Воспоминания 1846–1917. Солнце моей жизни – Федор Достоевский»

«Я никогда прежде не задавалась мыслию написать свои воспоминания. Не говоря уже о том, что я сознавала в себе полное отсутствие литературного таланта, я всю мою жизнь была так усиленно занята изданиями сочинений моего незабвенного мужа, что у меня едва хватало времени на то, чтобы заботиться о других, связанных с его памятью, делах.»

Так начинается предисловие к воспоминаниям Анны Григорьевны Достоевской. Она, конечно, лукавит. Не во всем, но в той части, где заявляет об отсутствии своего литературного таланта. Неодарённый человек не смог бы создать такие прекрасные мемуары, такие увлекательные и живо написанные, какими они удались Анне Григорьевне.

За эту книгу я бралась с опаской. Всё-таки внушительный талмуд объёмом в 765 страниц и весом килограмма под полтора вызывает сомнения. По факту оказалось, что немалую часть издания занимают примечания, документы и фотографии. В конце начиная с 647-й страницы они и расположены. Вёрстка книги такова, что вокруг текста заложены обширные поля:

Получается сам текст воспоминаний не растянут на все 765 страниц, как можно было бы подумать. Но это точно книга для домашнего использования — большеформатная и тяжёлая. Бумага приятная, плотная, текст не смазывается от пальцев.

Когда я взялась за Воспоминания, у меня не было особенных ожиданий. Я думала, что меня ждёт высокопарный вымученный устаревший русский язык и перечисления мест, событий и дат в жизни семьи Достоевских. Оказалось всё иначе. А.Г. (буду так сокращать имя писательницы) записала всю свою жизнь с детства и вплоть до революции 1917-го года. Каждый жизненный этап разбит на года и главы с говорящими названиями: «1867. К нашим спорам», «1871. Окончание заграничного периода нашей жизни» и т.д. Таким образом легко сориентироваться в истории и соотнести события с творчеством самого Фёдора Михайловича.

Происходящее в жизни А.Г. записывала стенографически в тетради. Их же она и использовала как базу для создания воспоминаний в 1911-1916-м годах, проживая в Ялте. Встаёт вопрос — а насколько точно может человек вспомнить события 50-тилетней давности? Думаю, А.Г. попыталась вспомнить настолько точно, насколько это возможно, и передать это в текстовом виде нам. Огромным плюсом физической книги являются примечания, данные в конце и по ходу текста, за авторством И.С.Андриановой и Б.Н.Тихомирова. Любопытно сопоставлять воспоминания мемуаристки с письмами современников, которые процитированы в конце, и находить расхождения или сходства в описании событий. Также дана подборка писем, не вошедших в текст мемуаров, но которые важны для понимания происходящего.

А.Г. вспоминает Фёдора Михайловича с огромной теплотой и любовью. Мне и моему поколению сложно представить, как можно так цельно любить человека, осознавая при этом его недостатки, и принимая его целиком, не пытаясь исправить. Все трудности они переживали вместе, и это ещё в те времена! Дикие по нашим меркам, когда о равноправии и планировании семьи не шла речь. Самым показательным примером для меня стала история с проигрышами Достоевского в казино. Все знают, что «Игрок» писался не из воздуха, и что страсть Фёдора Михайловича к азартным играм была пагубна и доводила его до необходимости занимать и т.д. Но (по словам А.Г.) она его никогда не укоряла и, как мы сейчас говорим, не «пилила». Достоевские тогда жили за границей, но собрались возвращаться в Россию. У них была на тот момент дочь Люба (1 год 10 месяцев), вдобавок А.Г. была глубоко беременна, а у Ф.М. настала глубокая депрессия из-за творческого перерыва и финансового вопроса. А.Г. же предложила ему съездить в Висбаден со ста талерами (оставалось у них всего 300), развеяться. Всю сумму Ф.М., конечно, проиграл, вернулся разбитый и с тех пор больше рулетка его не соблазняла.

Как возможно такое отношение в паре, задаюсь я вопросом. Ни единой мысли о разводе со своей стороны у А.Г. не было, скорей, она опасалась быть неинтересной для мужа, слишком простой и недостаточно образованной. При этом стоит сказать, что и Ф.М. зачастую описывал себя недостойным её, старым, больным и т.п. И всячески старался порадовать свою жену, покупал ей украшения, платья и безделушки, когда финансы в семье были в плохом состоянии. Всё, чтобы порадовать свою «Анюту».

Многие моменты в воспоминаниях трогали меня до слёз. Смерть первого ребёнка Достоевских, последние годы жизни А.Г. в одиночестве, вдалеке от всех родных. При этом другие сцены вызывали у меня бурю эмоций другого спектра, как например выпрашивание денег родственников со стороны Фёдора Михайловича сразу, как только он получал аванс, то, что он их всех содержал просто по факту своего бытия писателем (как будто это делало его олигархом). Анна Григорьевна мастерски владеет слогом, и читать книгу совершенно нескучно.

Я уверена, что воспоминания заинтересуют совершенно разных людей. В первую очередь хотела бы посоветовать прочитать их нашим патриотам, яро защищающим скрепы и ценности. Возможно, в книге они найдут ответ на вопрос, почему в РФ на 1000 браков приходится 734 развода, а 23% детей рождаются вне брака. Нет, я не сторонница цепляться за разбившуюся лодку, но и не сторонница бежать в Tinder при проблемах, которые длятся чуть более месяца.

Также любопытно будет вспомнить историю православия на фоне повсеместного строительства церквей (по крайней мере в Москве так), и моды на венчание и крещение (чтение форумов подсказывает, что сейчас некоторые уже и дважды венчаются, разведясь и женясь заново; главное — уточнить прейскурант). А.Г. умерла одна, вдалеке от родственников, от острого кишечного воспаления 22 июня 1918-го года:

В завещании А.Г. просила похоронить себя рядом с мужем, на Тихвинском кладбище Александро-Невской Лавры. Ею желанию не было суждено сбыться сразу. Гроб с её телом простоял два месяца в подвале церкви, и лишь в ноябре 1918-го сын Фёдор добрался до Ялты и похоронил мать в склепе Аутской церкви, планируя вскоре перевезти прах согласно завещанию в Александро-Невскую лавру. Любопытно то, что в 1930-х годах Аутская церковь была снесена, «склеп разрушен, захоронения разрыты грабителями, искавшими драгоценности»:

(несомненно, драгоценности бы пошли на благо всех трудящихся)

Лишь в июне 1968-го прах Анны Григорьевны упокоился с миром там, где она и завещала.

Грустно так же читать о последних днях А.Г. Эти дни прошли не то чтобы в беспокойстве, а в страхе и ужасе за свою жизнь. Двух старушек на её даче убили и сожгли, не говоря уже об общей атмосфере:

Ещё более показательны слова сторожа, который работал в имении А.Г. «Отрада» на Северном Кавказе: «Тимофей <...> объявил, что мой участок принадлежит ему как "трудящемуся народу"... а затем подкарауливал меня в саду, чтобы меня прибить»:

Что-то мне это напоминает... Ах да! Письма Мартину Алексеичу в пятой части «Нормы» Сорокина. Я бы процитировала, так как там почти дословно то, что говорил и сторож А.Г., но мат не укладывается в формат моего блога. Сорокин такой Сорокин, уловил же всё-таки что-то, шельма!

Воспоминания будут интересны и поклонникам Фёдора Михайловича (да, я Капитан Очевидность), и тем, кому просто любопытно, как жили в те годы в России. Насколько иначе всё было, но при этом ведь есть и что-то постоянное. Как сторож Тимофей, например.

Чтобы закончить на более радостной ноте, покажу просто оформление книги:

Для тех, кто не осилил весь текст, короткое резюме:

книга отличная, интересная, можно растащить на цитатки во вконтактик и поражать всех потом своими знаниями о частной жизни Достоевского. Это первое полное издание воспоминаний, без сокращений, как в предыдущих. Рекомендую именно бумажный вариант, чтобы читать примечания и письма в конце.

«Воспоминания 1846–1917. Солнце моей жизни – Федор Достоевский», Анна Григорьевна Достоевская.

Купить в Лабиринте.