Причём понятно, что критерии хвалебного отзыва у критика из NYT будут одни, у тысячника из Goodreads другие. Это совершенно прекрасно, и я не ставлю рецензии обычных читателей в иерархии ниже, чем литературных критиков. Наоборот, разнообразие взглядов на книгу позволяет составить полномерную картину о произведении.
С «Бегунами» Токарчук всё шло гладко. Хвалебные отзывы во всех изданиях, да и читательские тоже были положительны (частично). Ну и Нобелевская премия же!
Но меня к сожалению хватило на 150 страниц из 376 в русском переводе. Не за что особо книгу ни похвалить, ни покритиковать. Это классический образец современной литературы, с подборкой типа шокирующих сцен и вызывающих сильные эмоции у читателей объектов.
Но меня к сожалению хватило на 150 страниц из 376 в русском переводе. Не за что особо книгу ни похвалить, ни покритиковать. Это классический образец современной литературы, с подборкой типа шокирующих сцен и вызывающих сильные эмоции у читателей объектов.
Авторка ездит по кунсткамерам, с удовольствием описывая их экспонаты, к месту и нет используя слово «эякулят», и не забывая вставить сцену мастурбации. Чтобы мы оценили глубину характера рассказчицы, повествование перемежается вставками из христианских богослужений, случайных энциклопедических фактов (не всегда корректных) и параллельными сюжетными линиями.
Тут стоит пояснить, что для меня в описанных сценах и объектах ничего шокирующего нет. После роддома, детской реанимации и первых трёх месяцев с новорожденным сложно найти что-то из человеческой анатомии и выделений, что меня смутит или вызовет отвращение. Однако из текста ясно, что описанные сцены и детали задумывались как шокирующие, призванные вызвать у читателя сильный эмоциональный отклик и восхищение смелостью авторки описать наш мир во всей его полноте.
Когда эти описания служат воплощению продуманного сюжета — да, они прекрасно встраиваются и легко читаются. Самый простой пример из современников — Сорокин с его хотя бы «Нормой». Казалось бы, что может быть отвратительней описанного им?
Но оно прекрасно отображает, как жили и размышляли люди в Советском Союзе. Отвратительное служит прекрасному — литературе, которая хоть и не заслужила Нобеля, но будет прочитана годы и десятилетия спустя после выхода.
Токарчук оказалась не для меня. При этом отмечу, что она может идеально лечь на повестку дня другого человека, заполнив пустующие в его душе лакуны (я тоже умею в анатомические детали!) и сгладив шероховатости. Книга написана замысловатым языком, Токарчук ловко даётся прикручивать глаголы к неожиданным существительным, украшая яркими метафорами. Перевод на русский читается легко. Просто «Бегуны» это не моё.
Тут стоит пояснить, что для меня в описанных сценах и объектах ничего шокирующего нет. После роддома, детской реанимации и первых трёх месяцев с новорожденным сложно найти что-то из человеческой анатомии и выделений, что меня смутит или вызовет отвращение. Однако из текста ясно, что описанные сцены и детали задумывались как шокирующие, призванные вызвать у читателя сильный эмоциональный отклик и восхищение смелостью авторки описать наш мир во всей его полноте.
Когда эти описания служат воплощению продуманного сюжета — да, они прекрасно встраиваются и легко читаются. Самый простой пример из современников — Сорокин с его хотя бы «Нормой». Казалось бы, что может быть отвратительней описанного им?
Но оно прекрасно отображает, как жили и размышляли люди в Советском Союзе. Отвратительное служит прекрасному — литературе, которая хоть и не заслужила Нобеля, но будет прочитана годы и десятилетия спустя после выхода.
Токарчук оказалась не для меня. При этом отмечу, что она может идеально лечь на повестку дня другого человека, заполнив пустующие в его душе лакуны (я тоже умею в анатомические детали!) и сгладив шероховатости. Книга написана замысловатым языком, Токарчук ловко даётся прикручивать глаголы к неожиданным существительным, украшая яркими метафорами. Перевод на русский читается легко. Просто «Бегуны» это не моё.
Здравствуйте, Ольга. С удовольствием прочитала отзыв. Хорошо, когда читатели делятся впечатлениями не только от хороших книг, но и от тех, которые вызывают противоречивые чувства. Литературы так много, что не хотелось бы тратить средства и время. По отзыву эта книга для меня встала в один ряд с Ч.Буковским, который шокировал и удивил. Я бы это даже не назвала литературой. В своём блоге я писала про его книгу "Женщины", а про книгу "Кошки" даже не стала писать. Я её полистала, поняла, что она ещё хуже и даже не стала тратить время.
ОтветитьУдалитьСпасибо. Эта книга тоже не пополнит ряды моего чтения.
Здравствуйте, Надежда! Спасибо за комментарий, приятно знать, что блог читают :)
УдалитьДо Буковски я пока не дошла, хотя конечно встречала много упоминаний. Судя по биографическим статьям, его творчество основано на тяжёлом детстве и не очень лёгкой взрослой жизни. После такого «воспитания» люди часто уходят в крайности, что похоже с писателем и произошло. Для меня это совсем не маркер «плохого» творчества, так его назовём.
Скажем, мне близок Генри Миллер, а «Москву-Петушки» Венедиктова считаю одним из лучших русских произведений. Просто когда описывают грязь с каким-то наслаждением, или шокирующие сцены с целью шокировать, это как-то банально... То, что писатель это может сделать, не значит, что он _должен_ это делать. Как и в фильмах или фотографии. Да, художник/творец может позволить себе снимать разложение и отвратительные вещи, но зачем это делать просто чтобы их зафиксировать? За реализацией ведь должна стоять идея.
Ну вот на такие размышления меня натолкнул ваш комментарий, еще раз спасибо за него :)
Добрый день, Ольга! Бегунов я тоже не могла дочитать, что-то для меня там было мало "новой информации". (Переводчица Jennifer Croft моя знакомая, так что очень хотелось, чтобы книга понравилась, но увы!) Зато я с удовольствием читала и дочитала Токарчук Drove Your Plow Over the Bones of the Dead (в переводе Antonia Lloyd-Jones, тоже моя знакомая, (все мы знаем друг друга!) так что тут ура!) -- эта книга мне намного ближе!
ОтветитьУдалить